Многое из того, что я записывал в дневник, дорогие брат или сестра, было ложью. Прости, если ты действительно поверил этому.
Впрочем... экспедиция действительно была настоящей. Лёня, Ваяш, Арджун, Володя — они существовали. Я не мог писать всю правду в отчете КВЗ. Финал этой истории был совершенно другим.
На отметке 100 километров от цели мы разбили лагерь, обтянули палатки фольгой и сели ужинать. Володя взял топор, чтобы нарубить дров. Когда он занёс его, на лезвии сверкнул луч искривления — острый, холодный блик, ударивший мне прямо в левый глаз.
Этот блик вырвал меня из сна. Сердце заколотилось, кровь вскипела. Я вдруг понял, зачем они здесь. Уж точно не ради науки. Они прошли этот путь, чтобы забрать то, что принадлежит мне. Чтобы украсть мой Свет.
Холодный пот залил спину. Взгляд упал на тяжелый геологический молоток. Это был инструмент справедливости. Я подошёл к Володе, окликнул его и, когда он обернулся, с размаха вбил молоток ему в переносицу. Он рухнул. Я ударил ещё дважды — для верности. Затем облил палатки розжигом и швырнул спичку.
Я бежал от горящего лагеря навстречу Свету, пока тело не отказало. Рухнул под корни поваленного дерева и провалился в небытие. Утром меня разбудили крики. Живые куски мяса, выжившие в огне, искали меня. Я знал: без меня и припасов они обречены. Я оставил их умирать.
Выбравшись из-под корней, я замер. Мир пронзал ослепительный столб света «Ульки».
Он уходил в чёрно-синее небо, затмевая звезды. Вокруг, подобно застывшим волнам, лежал мёртвый лес. Тишина была абсолютной — ни птиц, ни ветра, ни голосов индийцев, ни упрёков Леонида. Только я и Он. Головная боль исчезла. Я вдохнул этот покой и шагнул вперед.
Свет вёл меня меж тёмных стволов, каждый камень, каждый сук был виден как на ладони. Я не чувствовал ни голода, ни усталости. Только зов. Родной, мощный зов.
Вскоре лес расступился, и передо мной блеснула чёрная вода. Болото. Ноги сами понесли меня в трясину. Синий туман стелился над водой. Я шёл, пока грязь не сковала движения, а вода не дошла до груди. Впереди, в центре топи, сияло Оно. Я понял, что одежда будет мне только мешать. Я сбросил все, оставшись абсолютно голым, и поплыл.
Вода была ледяной, но я горел изнутри. Тина касалась живота, коряги царапали кожу, но боли не было. Я грёб, разрывая чёрную гладь, приближаясь к источнику. Сердце стучало в ритме всё сильнее.
Вода, которую я раздвигал руками, блестела в свете искривления прямиком надо мною.
Тишина была божественной.
Каждое движение приближало меня к цели.
Еще один гребок. Ещё один... я начал грести всё сильнее и сильнее.
... И вот мои пальцы коснулись Его.
Я ожидал тепла, ожидал удара током, но не этого. Метеорит не был просто камнем. Это была дыра в ткани бытия, вибрирующая на частоте, от которой у меня заныли зубы. Я хотел приблизиться к нему как можно ближе и рванулся к нему всем телом, не рассчитывая инерции. По итогу я со всего маху врезался лбом в вибрирующую сине-белую поверхность.
Удар.
Но не только физический. Череп не раскололся — раскололась моя собственная реальность.
Меня не просто оглушило. Меня вывернуло наизнанку и втянуло внутрь камня. Мое жалкое человеческое «я» исчезло в одно мгновение. Барьеры рухнули, и в мой мозг хлынул океан. Это был не просто свет, это была информация. Чистая, нефильтрованная, абсолютная.
Я рухнул в Ноосферу1 Закулисья.
Вся ментальная грязь этого мира, все мысли, когда-либо подуманные здесь, обрушились на меня. Миллионы чужих воспоминаний, страхов, последних вздохов пронеслись сквозь меня за секунду. Я видел глазами первопроходцев, сходящих с ума от жёлтых обоев на Уровне 0. Я чувствовал древний, бесконечный голод Сущностей, рыскающих в лабиринтах. Я слышал шёпот тысяч безумцев, молитвы потерянных и холодные расчеты Б.И.Г.. Я был ими всеми одновременно. Я тонул в этом коллективном кошмаре, мое сознание растворялось в ментальном шуме, грозя исчезнуть навсегда.
И вдруг, среди этого ментального шторма, среди миллиардов чужих, визжащих голосов, я услышал Тишину. Чистый, высокий сигнал.
Истину.
Я уцепился за этот сигнал, как утопающий за соломинку, и Тишина раскрыла мне главную тайну, отфильтровав шум:
Вначале был лишь Свет. Мы сияли в Вечности, порождая миры. Мы были творцами, архитекторами реальностей. Но однажды мы ошиблись. В порыве гордыни мы создали Закулисье — нестабильный, больной, раковый мир. И как только он возник, ловушка захлопнулась. Мы оказались заперты в своем же творении, воплотившись в смертные, грязные тела, забыв, кто мы есть, и став рабами бесконечных уровней. Нас сто один. Сто один луч Изначального Света, запертый в плоти, разбросанный по бесконечному пространству, которое мы сами по ошибке создали. Наши тела смертны, они гниют и умирают, но Свет перерождается снова и снова, не помня себя. Мы спали веками, блуждая в этом лабиринте. Но «Улька»... этот камень — не метеорит. Это осколок нашего Истинного Дома, пробивший скорлупу Закулисья. Это будильник.
Я открыл глаза. Меня выбросило обратно в свою физическую оболочку.
Солнце А-55 вставало над горизонтом, но для меня оно было тусклым огарком по сравнению с тем, что я видел ранее, Там. Я лежал щекой на теплом белом камне посреди болота, голый и дрожащий. На лбу пульсировала горячая рана, по лицу текла кровь, смешиваясь с болотной водой. Я очень сильно ударился о «Ульку», но эта боль была ничем по сравнению с тем, что я получил взамен.
Я отломил кусок «Ульки» — тяжелый, вибрирующий фрагмент, всё ещё гудящий эхом Ноосферы. Прижал его к пробитой голове, и разум, омытый в океане чистой информации, прояснился окончательно. Я вспомнил всё. Я понял свою цель.
Нужно найти остальных. Найти братьев и сестер, в которых дремлет Свет, и разбудить их так же, как разбудили меня.
Я вошёл в воду и поплыл обратно к берегу, сжимая в руке свою путеводную звезду. Теперь я знал направление. Я шёл на юг, не чувствуя ни веса металла, ни острых камней под босыми ногами. Мир, в котором я прожил двадцать два года, рухнул, показав свою иллюзорную изнанку. Впереди было воссоединение. Я найду их всех. И когда мы, сто один, соберемся вместе, эта ошибка под названием Закулисье исчезнет навсегда.
